Читать интересную книгу Крым 2.0 [СИ] - Алексей Туренко

Через несколько минут катер подвалил к борту корвета. Маневрируя рулями и тягой, он завис прямо у трапа. Подобрав пассажира, яхта отвалила и, быстро набрав скорость, понеслась к берегу.

Расположившись на безупречно белом, кожаном диване в ухоженном салоне Бобков смотрел на приближающийся берег. Меж скал, прикрытая ранее корпусом сухогруза открылась уютная бухта с аккуратной, словно игрушечной гаванью. Похоже, что когда то здесь был яхт-клуб или что-то подобное. Со стороны моря бухту отделял волнолом, длиной метров двести. Волнолом быстро приближался. Рулевой, с шиком провел корпус судна вплотную к шершавому бетону. Миновав окончание волнолома, двигатель взревел и яхта, выпустив большой пенный бурун, развернулась буквально на пятке. Нос судна нацелился на причал. Еще один рывок, неуловимая коррекция рулями и прямо у борта, с устрашающей быстротой замелькали доски причала. Рулевой дал полный реверс и доски замедлили свой бег. Задрожав корпусом, яхта остановилась.

Дверь салона откатилась в сторону. В дверь шагнул один из бородачей. С трудом подбирая слова, он отрывисто произнес по-русски:

— Хозяин ждет. В доме. Едем.

Выйдя на палубу в сопровождении бородача, Семен увидел пару джипов с распахнутыми дверцами, стоявших перед причалом и кучку очередных бородачей возле них. Провожатый жестом указал Семену на машины:

— Они тебя везти.

Гладкий асфальт дороги резко взял вверх, серпантином поднимаясь в гору. Сделав несколько поворотов, дорога вышла на скальную террасу с десятком красивых вилл, стоявших по ее периметру. Площадка перед виллами отделялась от дороги глубокой канавой с невысокой оградой за ней. Перед въездом лежали бетонные блоки. Сразу за ними торчало, обложенное мешками с песком пулеметное гнездо. Джип сопровождения тормознул перед въездом, а машина с Семеном, медленно переваливаясь на неровностях, миновала бетонные блоки и прошуршав покрышками по гравию затормозила у одной из вилл.

Здесь Бобкова уже поджидали. С крыльца сошел высокий смуглый красавец. С первого взгляда Бобков понял, что перед ним совсем другой типаж, гораздо крупнее калибром. Тщательно выбритые щеки отливали синевой, хороший серый костюм, безупречно-белая, расстегнутая на горле рубашка. Пистолет на его бедре, ощущался как неотъемлемая деталь костюма.

— Можете называть меня Дернек, я помощник господина Османа.

Рука его была крепкой и сухой, а жест, которым он отослал сопровождающих, был быстр, нетерпелив и лаконичен. Проведя гостя через дом, он пригласил Семена в просторную гостиную, выходившую окнами прямо на море. Открывающийся отсюда вид был великолепен. С высоты триста метров, не встречая никаких препятствий, взгляд летел на добрых тридцать-сорок километров. Прямо под ногами лежал порт, дальше, как на ладони были видны маленькие на таком расстоянии суда. Правее виднелся вход в пролив, входящий в него кораблик, оставляющий за кормой белую полоску пены на глубокой синеве воды. Прямо перед ним застыли на рейде три пиратских судна, за ними, в отдалении лежал серый силуэт корвета и черточка сейнера сопровождения. Дальше, до горизонта, море было чистым и пустым.

Почувствовав ветерок от открывшийся двери, Семен с сожалением оторвался от панорамы. С радушной улыбкой к нему подходил невысокий загорелый человек в светлом костюме. Сверкнула улыбка.

— Здравствуйте, меня зовут Осман Демирель. — На безупречном русском представился глава Мраморного братства.

Бобков вежливо улыбнулся в ответ.

— Семен Бобков, командующий силами обороны Крыма.

— Чай, кофе?

— На востоке предпочитают переходить к делам не сразу, но поскольку мы сейчас на Западе, — имея в виду, что они находятся на европейской стороне Босфора, — давайте перейдем сразу к делу.

Турок погасил улыбку и с непроницаемым лицом китайского мандарина обернулся к помощнику.

— Дернек, будь добр, попроси, что бы нам принесли нам бинокли и прикажи очистить море от лишних глаз.

В течение последующего получаса, Бобков и оба турка молча наблюдали, как белая яхта, как овчарка при стаде, загоняет случайных свидетелей в горло Босфора. Наконец последний корабль скрылся в проливе и в пределах видимости остались только сухогруз, три сейнера и корвет.

— Прошу вас, эфенди, можно начинать. Оба сейнера — ваши.

Бобков кивнул головой, извлек из нагрудного кармана рацию и щелкнул переключателем.

— Дельфин, вызывает Лотос, прием.

Рация голосом Лысенкова отозвалась

— Лотос на приеме.

— Дельфин разрешает начало. Цель — два маленьких, прием.

— Вас понял, начинаю, цель два маленьких.

Бобков опустил рацию и жестом пригласил турков к окну.

Крымский сейнер медленно тронулся места и, оставляя за собой полосу взбаламученной воды, начал быстро набирать ход, выходя из-за спины корвета. Под его форштевнем появился белый бурун и, набрав ход, сейнер описал плавную дугу, ложась на курс, пролегающий между корветом и тремя пиратскими судами. Турки поднесли бинокли к глазам, рассматривая сейнер.

Корма сейнера окуталась дымом, озаряемый вспышками, следовавшими друг за другом быстрой очередью. Издалека казалось, что на корме заработал гигантский пулемет. Различимые даже ярким солнечным днем, огоньки с кормы, цепочкой потянулись к правому сейнеру пиратов. Четыре первых огонька погасли в воде, у борта сейнера, подняв высокие белые султаны разрывов. Пятый огонек, соприкоснувшись с бортом мишени, образовал серое облачко. Подлетающие огоньки ныряли в него, и от соприкосновения с каждым последующим траулер вздрагивал, а серое облако над ним набухало, превращаясь маленькую тучку, постепенно накрывшую корабль. Изнутри ее озаряли частые вспышки, создавая впечатление, что внутри тучки идет гроза. Гроза очень быстро набрала силу и развеяв облако, превратилась в костер, охвативший судно с носа до кормы. С опозданием, до зрителей докатилась приглушенная расстоянием барабанная дробь ракетных разрывов. Костер быстро погас и чадящий факел скрылся под водой.

Тем временем летящий поперек линии турецких судов сейнер перенес огонь на левый фланг. Треск Шилки, как будто над морем рвали большой и бесконечно длинный кусок полотна, достиг ушей оживленно переговаривающихся между собой Дернека и Османа. Бинокли вновь нацелились на мишень, позволив им в подробностях разглядеть, как частые вспышки разрывов выравнивают силуэт корабля, унося за борт надстройки. Полотно закончилось, треск смолк. На воде остался только обгрызенный корпус судна. Надстройка и мачты исчезли, словно их небрежно стерли ластиком. Тем временем крымский сейнер вздрогнул всем корпусом. С высоты, в бинокль, было хорошо видно светлую черточку торпеды, быстро скользившую в глубокой синеве воде. Высокий столб воды подбросил искалеченный корпус сейнера. В стороны порскнули куски корпуса. Падая, они образовали неправильный эллипс всплесков вокруг центрального куста. Султан опал кипящим водоворотом, оставив после себя только расширяющееся кольцо волны с пятном белой пены в центре. С секундной задержкой докатился отдаленный расстоянием низкий звук взрыва. С момента первого выстрела прошло меньше минуты. В заливе остались только турецкий сухогруз, сбавляющий ход сейнер, неподвижный корвет и медленно относимые ветром светло-серые клубы дыма. По обе стороны сухогруза расплывались два цветных пятна солярки, переливающихся на солнце. Рация в руках Бобкова щелкнула:

— Лотос, докладывает — показ закончен.

— Спасибо, Лотос, отбой.

Семен повернулся к туркам:

— Теперь я с удовольствием выпью кофе.

Корвет вернулся в Севастополь через неделю. Загорелый, как турок, Бобков еще с верхушки трапа углядел нетерпеливо переминающегося на причальном бетоне Федорова. Поодаль у двух серых близнецов — «Крузеров» скучали парни из сопровождения.

Сбежав по трапу, Бобков коротко тиснул ладонь Матвея и огляделся, как будто впервые попал в известный ему до последнего закоулка севастопольский порт.

— Ну как твой вояж?

— Спасибо, Борисыч, славно прокатились.

Изведенный недельным ожиданием, Матвей тщетно старался сохранить нейтральное выражение лица, ожидая более развернутого ответа. Бобков, сохраняя почтительный вид, помалкивал. Наконец не выдержав, Федоров рявкнул:

— Не томи, земноводное! Выкладывай!

Бобков, улыбаясь, выдержал трехсекундную паузу.

Матвей ждал, нетерпеливо сверля Семена глазами.

— Мы договорились. Получим все, что просили. Вот смотри.

Бобков полез задний карман джинсов, вытащил измятый лист бумаги и протянул его шефу.

Брови Матвея поползли вверх. Удивленно посмотрев на Бобкова, он осторожно, за уголок взял бумагу.

— Ты на ней не рыбу часом, чистил? — хмыкнул, развернул, вчитался, — Это копия, а оригинал?